Интервью с иереем Дионисием Идавайном, клириком храма св. прав. Иоанна Кронштадтского и настоятелем прихода в Шверине.
Многие православные священники имеют не только духовное, но и светское образование— это помогает им лучше понимать людей и разбираться в их проблемах.
Священник прихода храма Св. праведного Иоанна Кронштадтского в Гамбурге отец Дионисий Идавайн имеет сразу два высших юридических образования — одно получил еще на Родине, в Таллине, второе — в Германии. У него большая семья — супруга и четверо детей в возрасте от года до одиннадцати лет. Но он все-таки предпочел перспективе адвокатской карьеры нелегкое священническое служение.
Священник Дионисий Идавайн
О жизненном выборе
— Отец Дионисий, что сыграло роль в Вашем жизненном выборе? Что для Вас было самым радостным, а что — самым трудным ?
— Эстония — страна протестантской веры. Но те немногие православные храмы, монастыри, что действовали там при советской власти и никогда не закрывались, они есть и сегодня. Вера там не была гонимой, это важно. Я происхожу из «морской» семьи, где все так или иначе, имели отношению к морю, мой отец, мой брат — моряки. Родители были верующими, я тоже принял крещение в 11 лет.
Постепенно пришел к церковному служению, от самых азов — вначале был алтарником, потом иподиаконом. Здесь, в Германии, полтора года служил иподиаконом, но не ожидал священства, даже не помышлял об этом. Это произошло по воле Божией и по благословению Владыки Феофана на обучение в московской духовной семинарии. Мою учебу поддерживал и содействовал процессу обучения отец Сергий Бабурин, за что я ему искренне благодарен. Мое становление, как церковнослужителя началось со времен образования прихода в Гамбурге при отце Борисе Устименко, благочинном северных земель.
Выше радости, чем служить литургию, я не знаю. При этом все и всегда происходит сейчас, в настоящем времени. Это великое чудо. Божией милостью и благодатью я служу в нашем прекрасном храме. Особая радость — люди, особенно те, кто был с нами в самом начале истории нашего прихода, несколько человек, и я всегда очень рад их видеть. А временные трудности, которые мы вместе с приходом постоянно преодолевали — то было нечем топить, то нечем аренду за временное помещение платить — они уже в прошлом, но они вызвали особое чувство ответственности за приход у тех, кто был в начале этого нелегкого пути.
О толерантности
— Как Вы считаете, толерантность, о которой сегодня столько говорится, и терпение — это одно и то же? Ведь толерантность можно расценить и как равнодушие и попустительство, что в принципе несовместимо с Православием?
— Вот Вы сами и ответили на этот вопрос. Конечно, вседозволенность совершенно недопустима. Есть необходимое терпение к обстоятельствам, об этом говорят церковные правила. И в Евангелии Господь нам указывает на это. Терпеть, пока твоя совесть тебе не подскажет, до каких пределов это возможно. Если потребуется, то попытаться сказать человеку правду наедине, тихо. Послушает он вас — хорошо. А если нет — взять кого-то в свидетели. Но если и уж это не поможет, то не надо общаться с человеком до тех пор, пока он не поймет, что заблуждался.
О вере «в душе»
— Что делать, когда ребенок вырос и перестал посещать церковь? Когда подросток говорит: «Да, я в глубине души верю в Бога, но я не религиозен». Как со взрослыми детьми правильно разговаривать, не принуждая к приходу в храм и не рискуя им этим надоесть?
— Ребенок до семи лет не исповедуется перед причастием, а потом становится отроком и уже должен это делать, если хочет причаститься Святых Христовых Тайн. Примерно до 12 лет ребенок с нами, а позже считается взрослым. Контакт с родителями в будущем всецело будет зависеть от того, какие базовые ценности им удалось с малых лет передать ребенку. Дети, подростки очень чутки к правде и лжи. Когда родители говорят одно, а сами этого не делают, тут хоть говори, хоть не говори, хоть что угодно твори — ребенок все равно увидит истинную подоплеку.
И если убеждать детей прощать своих обидчиков, а самим подавать личный пример агрессии к ближним и дальним — то, конечно, ничего у таких лицемерных родителей не получится.
У подростков всегда есть обостренное чувство справедливости, это период бунтарства, конфликт «базы» и видимого мира.
В определенный момент молодой человек или девушка могут и отдалиться от родных, от веры. Господь ждет. Пусть человек сам придет к Нему. Пускай через слезы, несчастья, потери, через какое-то напряжение в своей жизни, но он придет сам, сознательно. И если в тяжелый момент жизни человек вдруг почувствовал поддержку Божию — он уже в храме. Ведь в такие моменты Господь обязательно приходит на помощь надеющемуся на Него. Утешение лежит на дне страдания.
Тому пример — духовный опыт преподобного отца Иоанна Крестьянкина. Когда его спросили, какой момент его жизни ему более всего дорог, он отвечал, что это было время заключения в тюрьме. Где его пытали, мучили, где переломали ему все пальцы. Потому что там в минуты особых скорбей и душевных переживаний он чувствовал поддержку Божию, Его присутствие рядом с собой.
В момент несчастий люди становятся особенно восприимчивы. Вот апостол Матфей, ведь он был сборщиком налогов в пользу оккупационной власти, по сути, порочным человеком, ведущим греховный образ жизни до Христа. Господь ему ничего не проповедовал, а просто пришел к Матфею домой и сел с ним вместе есть. В душе у Матфея произошел переворот, потому что до этого дня он еще никогда в жизни не чувствовал нормального отношения к себе — к нему относились либо равнодушно, либо завистливо, либо подобострастно, или что-то от него хотели. И вдруг Матфей почувствовал — он не один! И тогда началось его перерождение.
Мир вокруг постоянно нас пытается заглушить тихий голос Божий. Если современного человека попробовать надолго закрыть в комнате без ТВ, музыки и фонового шума, он, наверное, выпрыгнет в окно с высокого этажа. А побыть в тишине, с молитвой так важно для души.
Наш храм
О родных на Родине
— Отец Дионисий, у многих эмигрантов на Родине остаются родные люди. Нередко они обижаются на то, что им уделяют мало внимания. Как тут быть?
— Такова наша жизнь. Иногда родителям нужно посмотреть и в обратную сторону, как бы поставить мысленно себя на их, а их на свое место. Родители похожи на ракетоносители, которые должны вывести человека как можно дальше на орбиту. А потом этот носитель в атмосфере постепенно сгорает. Но это великая жертва, сделать так, чтобы твоему ребенку было хорошо. Дети ведь тоже должны, в свою очередь, не забывать и почитать родителей.
Можно и живя по соседству или в одном городе, подолгу не видеться и не общаться с родителями, а можно и на расстоянии им помогать, любить их, уважать и всячески поддерживать. Мы можем соединяться с нашими близкими в молитвах. Но ни одно человеческое слово не может утешить так, как может это Бог Утешитель. Тогда душа человека начинает трепетать и успокаивается.
О церковных таинствах
— Насколько важны церковные таинства, обряды в жизни обычного человека?
— Мы в нашей жизни на земле не видим духовный мир, он закрыт от нас. Мы видим только мир физический, материальный, да и тот далеко не весь и не на сто процентов. Поэтому нам, таким несовершенным, иногда нужны как бы своеобразные духовные костыли в виде церковных канонов, направленных на утешение.
Дух животворит и дополняет то, чего нам, грешным, не хватает. Весь православный церковный чин, будь это крещение, венчание, соборование, отпевание или погребение, имеет глубокое значение. Нельзя сказать точно, в какой момент совершается таинство, поэтому все его моменты важны. И даже если я ничего не почувствую в момент совершения таинства, это не значит, что ничего не произошло. Главное, чтобы человек сам этого хотел, нашего желания достаточно. И нам нужно делать для Господа, для живого общения с Ним, все, что только возможно.
Беседовала Ольга Вильман