Евгения Райхман, прихожанка храма Иоанна Кронштадского поет в «субботнем» церковном хоре. До 90-х годов она работала главным инженером проектов теплоснабжения «Киевпроект». В пятьдесят лет, после эмиграции, заново начала карьеру инженера-теплоэнергетика в Германии. Пройдя опыт сектанства, в шестьдесят лет пришла в православную церковь и сегодня считает себя счастливым человеком. Об этом — ее рассказ.
Пятидеся́тники — секта, близкая баптистам, одно из позднепротестанских течений, возникшее в конце XIX века в США.
Сектанты верят в крещение Святым Духом, в момент которого на верующего якобы нисходит небесный огонь, подобный тому, что пережили на 50-й день после воскресения Христа первые христиане. Отсюда — название секты. Пятидесятники убеждены, что сила, которую верующий получает в результате их крещения, внешне проявляется в говорении на «иных языках». Эта т.н. «глоссолалия» — не разговор на обычных иностранных языках, а особая речь, обычно непонятная как самим говорящим, так и слушающим, — впрочем, реально существующие, но неизвестные говорящему языки тоже считаются проявлением этого. На общих собраниях в секте принято входить в транс.
— Родилась я в Ленинграде, где и жила до семидесятых годов, затем — в Киеве, а с 1993 года — в Гамбурге. Все три города очень люблю, каждый из них прекрасен по-своему.
Родители мои были неверующими, но моя бабушка, Мария Ивановна, крестила меня в раннем детстве, в Морском Никольском соборе, в самом центре Ленинграда. Туда мы с ней ходили слушать замечательные пасхальные службы, которые пели солисты консерватории, артисты Мариинского оперного театра. В обычное время пойти в храм было нельзя — в те времена все опасались чужих глаз, сплетен, скандальных проработок на коллективных собраниях. А моя бабушка была рабочей на текстильной фабрике и ничего не боялась. К тому же билеты в Мариинский и другие театры нам были совсем не по карману.
Мама работала инженером-строителем, отец — в артели инвалидов. Он служил на флоте стрелком-зенитчиком и обе руки потерял на войне. Мама у меня была партийная, так что о вере в доме и речи не было. Но пение, музыку в нашей семье всегда очень любили. Пела я и в детском саду, и в школе, и в детском хоре Дома культуры имени Дзержинского. С 12 до 18 лет занималась в группе сольного пения, благо, в ДК работала бесплатная группа для обучения музыкально одаренных детей.
Наша соседка, преподавательница музыки, хвалила мои данные, предлагала учить меня вокалу, но на оплату частных уроков у нашей семьи не было средств.
Так что я шесть лет занималась в хоровом кружке при ДК. Руководительница хора тоже меня хвалила, готовила к поступлению в музыкальное училище, даже собиралась лично аккомпанировать на вступительных экзаменах, но внезапно накануне моих приемных экзаменов, у нее умер муж. Так что на экзамене мне пришлось петь «а капелла», то есть безо всякого аккомпанемента и моральной поддержки.
У меня был абсолютный слух, сильный голос и певческий диапазон в четыре октавы. Но от волнения, исполняя романс Чайковского, я взяла тональность выше, чем надо было, растерялась и плохо выступила. Не приняли меня.
Собралась было поступать туда же на следующий год, но мама строго сказала:
«Нет, дорогая! Ты хорошо закончила школу, теперь учись серьезной профессии, музыкой не прокормишься!» И посадила меня «под домашний арест» на две недели за учебники — для поступления в Ленинградский институт Лесной промышленности и теплоэнергетики. Я поступила туда в том же году и стала инженером.
Сегодня я об этом не жалею, спасибо маме за ее тогдашнее волевое решение.
Продолжила я петь в ленинградском хоре дирижера Заринской, она была известной, мы ездили с хором на гастроли по всему СССР. Хор был женский, более ста голосов.
Потом я вышла замуж и переехала к супругу в Киев.
Обращение к Богу
Работы было много — мы с мужем готовили проекты теплосетей для жилых комплексов, пришлось освоить и строительное дело, и газо-водо-тепло-энергоснабжение. Проектировала я и для крупных аэрокомплексов в Борисполе, Одессе, Ивано-Франковске. Поэтому постоянно была в разъездах и бесконечных командировках.
И вот когда наша дочь в переходном возрасте вышла из-под контроля — тут-то я и вспомнила о Боге. Ночами я не могла спать, много плакала, просила у Господа помощи и поддержки. И поняла тогда, что я не одна в этой жизни (сейчас не имею в виду людей).
Пришла в киевскую секту баптистов-пятидесятников. Там очень красиво пели псалмы, христианские гимны, устраивали концерты, музыкальные вечера. Под эти собрания снимались огромные залы во Дворцах культуры. А я всегда очень любила петь, поэтому и задержалась у них. Но все равно — постоянно искала истину, истинную веру.
Помню, как один чернокожий проповедник на прекрасном русском языке рассказывал залу об Иисусе, и меня это глубоко тронуло. Миссионеры из Германии, Америки подарили нам Библию, Евангелие, мы вместе обсуждали Писание. Около двух лет я ходила туда.
От крещения у них, правда, я всегда твердо отказывалась, помня, что православная бабушка меня в детстве в Никольском морском соборе крестила.
Жизнь в эмиграции
По приезду в Германию я продолжала постоянно читать Евангелие, даже в обеденные перерывы, вызывая удивленные расспросы немецких коллег, но церкви не искала, ушла в работу с головой. Работу я нашла быстро. Немецкий знала еще со школьных лет и говорила на нем неплохо.
По телефонной книге выбрала адреса проектных бюро и веером рассылала бевербунги. Меня почти сразу пригласили на собеседование и взяли проектировщицей в фирму, где я проработала несколько лет, пока шеф не закрыл бюро в с связи со своим уходом на пенсию.
Попыталась я было новую работу искать, в джобцентр обратилась, да они только рукой махнули, мол, тут и молодым-то сложно трудоустроиться, а мне уже было под 60.
И пришла я в баптистскую общину в Гамбурге. Душа была не на месте.
Вдруг один православный знакомый, (спасибо ему!) дал мне почитать книгу отца Андрея Кураева «Протестантам о Православии». Всю ночь я ее читала и не могла оторваться. Под утро задремала и во сне привиделся мне святой старец, молящийся за меня в лесной избушке.
Проснулась радостная: я нашла свою веру! Так ликовала, что муж мой от всей души удивлялся, никогда, мол, не видел еще меня такой вдохновленной.
Это был 2006 год. Православная община Гамбурга получила новый храм. А ведь еще работая в проектном бюро недалеко от Мессехален, я частенько поглядывала на это здание, думала — по архитектуре похоже на православную церковь.
И как-то в воскресенье, поехала я к баптистам. Стояла на узловой станции метро, ожидая пересадки, задумавшись, с Евангелием в руках. И вдруг ощутила, как на меня опустился столб огня и жара сверху. Не обжигающего, но пронизывающего меня насквозь, пламени. Это продолжалось, как мне показалось, минуты три, но я буквально остолбенела и не сразу пришла в себя от пережитого. Тут же на станции, меня начал преследовать какой-то ужасно злобный бомж. Еле убежала от него. Потом развернулась и поехала обратно к себе домой. И больше никогда к баптистам не возвращалась, решила, что это знак свыше. Столб жара как отвернул меня от секты пятидесятников.
Стала я ходить в православный храм на службы, на беседы со священником. Исповедаться, правда, смогла далеко не сразу, первое время моей душе сложно было принять тот факт, что батюшка по возрасту мне в сыновья годится.
Память была у меня хорошая, я цитировала Евангелие наизусть, спорила со всеми, не могла молчать. Привыкла в киевской общине дискутировать и толковать Писание.
У баптистов вообще принято много говорить, и еженедельная исповедь у них похожа на психологический тренинг в группе. Выглядит это все как дружеское общение — абсолютно ничего общего с православным таинством.
Когда мы трудились на восстановлении храма Святого Иоанна Кронштадского, я почувствовала, что в православии прежде всего требуется внутреннее смирение. Это давалось нелегко.
Видения в больнице
Два или три года я работала в церковной библиотеке, пока не угодила в больницу с острым менингитом. Состояние было крайне тяжелое, высокая температура. Вот в таком измененном состоянии сознания я лежала после экстренной операции, совершенно измученная, разбитая. Не знала — выживу или нет?
Могла что-то слышать, немного говорить с врачами и близкими, но вдруг параллельно с привычной увидела еще и другую реальность. Это было ужасно.
В больничном окне мне мерещилась летающая тарелка, на которой корчили рожи мерзкие бесы, на картине напротив кровати злобно ухмылялся черт, все вокруг казалось опутанным какими-то мерзкими сетями, противной липкой паутиной.
Моя дочь, сидевшая в это время около меня в палате, конечно же, ничего этого не видела. В такое трудно поверить. В тот день моя знакомая по церковному хору принесла мне в больницу деревянный крест от Гроба Господня из Иерусалима. Сразу же нечисть шарахнулась от этого креста, все наваждение исчезло, как и не было. Это произвело на меня сильное впечатление.
В следующий свой сон я увидела Иисуса Христа и себя умершей, лежащей в гробу, но Господь спас меня, разогнал тьму, и я ожила.
После такого хорошего сна мое здоровье быстро пошло на поправку. После выписки из больницы и восстановительного курортного лечения на Балтике я поехала на две недели в Эстонию, трудницей в Пюхтицкий женский монастырь.
Вставала в пять утра к заутрене, работала на послушаниях, пела в храме, потом читала вечерние молитвы. И так каждый день. Бралась за все, о чем меня просили — уборка, готовка, хор, растопка печей.. Матушка-настоятельница на прощание сама со мной заговорила, благословила своим крестом, поблагодарила за труды.
Здоровье мое потихоньку наладилось, я познакомилась с хорошими людьми, в душу вернулись спокойствие и мир.
После моего возвращения в православную веру на первую же Пасху я собралась печь куличи. И вдруг в шкафу, среди формочек для теста, обнаружила старую фотографию бабушки. Все фотографии у меня хранятся совершенно в другом месте и в форму для теста они попасть ну никак не могут. Это чудо, иначе я не могу этого объяснить. А может быть, покойная бабушка подала мне знак, что она молится обо мне?
Мне думается, что после пребывания в секте мне пришлось пройти через искушения, как очищение для души. Зато я нашла то что всегда искала: истинную веру.
Недавно на день 70-летия я получила в подарок от прихода и отца Сергия книгу святителя Луки Войно-Ясенецкого «Проповеди годового круга». Я так благодарна! Слава Богу за все.
Из книги Андрея Кураева «Протестантам о православии»:
«В этой книге, собственно, нет критики протестантизма. Есть просто защита и объяснение Православия. Под «протестантами» в этой книге понимаются не наследники Реформации, не немецкие лютеране, не кальвинисты и не англикане. Речь идет о тех гораздо более поздних (и, соответственно, весьма недавних) неопротестанских образованиях, которые, как правило, возникли уже в Америке и оттуда сейчас рванулись в Россию. Соответственно слово «протестант» в этой книге означает именно тех людей, которые под этим именем чаще всего встречаются жителю современной России: это баптисты, адвентисты, пятидесятники, различные харизматические («неопятидесятнические») группы, «церковь Христа», а также многообразные «просто христиане» (на деле – баптисты и харизматики, прячущие свою конфессиональную принадлежность ради того, чтобы было легче привлекать к себе людей, симпатизирующих православию)…
…Я убежден: уляжется волна неофитской резкости – и к протестанту придет понимание того, что человеческая жизнь не есть просто комикс из серии «раскрась сам», где от христианина требуется только суметь под каждую жизненную ситуацию подклеить нужную цитату из Библии. Придет понимание того, что собственная духовная жизнь не может состоять лишь из рассказов другим о том, что, мол, когда я был атеистом, то был грешником, а когда уверовал во Христа, то стал счастлив. Но тогда и покажется нечужим, знакомым и нужным двухтысячелетний опыт исторической церкви, чьи книги и молитвы как раз и говорят о том, что случается с христианином уже после того, как он начал свой путь, о том, как распознать и как преодолеть опасности духовного восхождения…“
Беседовала Ольга Вильман (Октябрь 2016-ого года)
—- 27.09.2020 ——
Дорогие братья и сестры! С прискорбием сообщаем, что 27 сентября, в праздник Воздвижения Креста Господня, после многих жизненных испытаний и продолжительной болезни на 74 году жизни отошла ко Господу прихожанка нашего храма Евгения Сергеевна Райхманн (Самсонова).
Евгения родилась в Ленинграде, крещена была в Никольском Морском соборе города. Детские впечатления о редких посещениях храма с бабушкой хранила всю жизнь. Со временем переехала в Киев, где вступила в брак, и где началась ее активная религиозность в протестантских харизматических движениях. В конце 90-x годов семья переехала в Гамбург. Хорошо владея языком, Евгения быстро нашла работу по своей специальности и до пенсии проработала в нашем городе инженером-электротехником. В начале 2000 — x годов Евгения оставила протестантское движение и вернулась в Православную Церковь. Возвращение Евгении произошло в нашем приходе, где она погрузилась в активную жизнь общины. Одновременно с воцерковлением и глубоким осмыслением Православия, Евгения помогала в уборке храма, трудилась в библиотеке, пела в церковном хоре, посещала паломнические поездки, присоединилась к чтению Псалтири в группе. Была очень открытым, искренним и ищущим человеком, радовалась любой возможности помочь людям. Она нашла в приходе многих друзей и для многих стала примером искренней, горячей молитвы во время богослужения, примером христианина, постоянно изучающего и старавшегося жить духом Священного Писания.
От лица духовенства и прихожан нашей общины, выражаем сердечное соболезнование родственникам Евгении Сергеевны.
Царство Небесное, вечный покой смиренной искренней рабе Божией Евгении.
Отпевание Евгении состоится 14 октября в праздник Покрова Пресвятой Богородицы на православном кладбище Гамбурга в 12.00. Отпевание будет совершаться под открытым небом, поэтому ограничений по количеству присутствующих не будет. К сожалению, из — за продолжающихся карантинных ограничений, поминальная трапеза совершаться не будет. Адрес кладбища — Holstenkamp 89, 22525 Hamburg.