Беседа на pravoslavie.ru со священником Сергием Бабуриным
Январь 2011
Гамбургская община праведного Иоанна Кронштадтского, несмотря на свою молодость, является самой многочисленной из всех германских приходов Русской Православной Церкви – более 2000 прихожан. О том, как за неполных десять лет вокруг храма собралось столько людей, что их объединяет помимо богослужений, рассказывает настоятель храма отец Сергий Бабурин.
***
– Отец Сергий, вы служите на одном из самых больших – более 2000 прихожан – православных приходов Германии. Как получилось, что за такой короткий период – всего десять лет – вокруг храма собралось столько людей?
– Гамбург, второй по величине город Германии, является крупнейшим «работодателем». Здесь находится огромный порт, один из заводов компании «Аэробус» и много других предприятий. Широко известен Гамбургский университет. Поэтому очень многие едут сюда в поисках работы и учебы. Отчасти по этой же причине как в самом городе, так и в его пригородах проживает большая русская диаспора. Поэтому наше свидетельство о Православии охватывает объективно очень большую группу людей.
– Скоро вы отметите шесть лет, как община переехала в новую церковь – величественный храм, который был продан вам лютеранами всего за 1 евро. Как вы воспринимаете это чудо Божие?
 |
– Действительно, наш приход располагается в самом большом храме Русской Православной Церкви на территории Германии. Наш храм, несмотря на смешение стилей, очень красивый – здесь можно обнаружить и кавказские, и романские, и византийские мотивы. Главное чудо в том, что храм соответствует всем требованиям православной архитектуры: имеет большой алтарь, ориентирован на восток, имеет большие хоры, прекрасную акустику именно для хора, а не для органа. Мне говорили местные старожилы, что 100 лет назад храм строился для армянской общины, которую испугали его размеры, и потому она отказалась от него, еще когда только разрабатывался его проект. Но город, начавший проектирование этой церкви, решил довести дело до конца и построить его для лютеранской общины. Так в центре Гамбурга появился совершенно нетипичный для немецкой архитектуры храм крестово-купольного типа. Нам оставалось только сделать ремонт и поставить купола с крестами, после чего храм обрел вполне православный вид. Вот это явное чудо. Что касается цены в 1 евро, то нужно уточнить, что храм был не продан, а передан нашей общине за эту символическую сумму при условии, что община выкупит у города земельный участок, на котором стоит храм. Тут речь идет уже о совсем другой сумме, непосильной для нашей общины. Но этот вопрос был решен благодаря личному вниманию и усилиям Святейшего Патриарха Кирилла.
– Кого больше среди прихожан: русских или немцев?
– Больше русских, скорее даже русских немцев. У нас очень многонациональный приход. Конечно, в основном это выходцы из бывшего Советского Союза. Есть и коренные немцы, по большей части из наших смешанных семей.
– Какую часть прихода составляют дети?
– Не могу назвать точную цифру. Но каждое воскресение причащается не менее 100 детей. И все больше многодетных семей. Непросто организовать жизнь такого числа детей на приходе. Конечно, есть воскресная школа, существует кружок авиамоделирования для детей постарше. Готовим с детками приходские праздники. Конечно, если в день службы идет дождь, то тяжело «сдерживать» такое число детей во время богослужения. Но все равно то, что их так много, очень радует, поскольку красноречиво свидетельствует: храм живой, и у него большое будущее.
 |
| На Рождественской елке |
– В России есть поговорка «На чужой сторонушке рад своей воронушке», а тут такой величественный храм. Что значит для человека, оказавшегося среди чужих языка, культуры, порядков, иметь возможность бывать в своем храме?
– Конечно, хлеб эмигрантский не сладок, поэтому люди, переживая тяготы этой жизни, ищут в храме утешения в своих трудностях. Здесь каждый храм, каждый приход призван стать именно общиной, дружной семьей. Здесь люди ищут поддержку и духовную, и душевную. Здесь ищут себе друзей и единомышленников, советуются в жизненных трудностях, делятся опытом специфически эмигрантским. Кому-то даже удается создавать семьи. И объективные трудности, которые встают на пути человека, многие стараются решить именно в храме. В этом причина того, что люди тянутся, идут и интересуются всем, что происходит в храме, серьезно относятся к словам священника, начинают задумываться о своей духовной жизни. Большинство наших прихожан впервые переступили порог храма, оказавшись за границей. Кто-то в России, даже имея рядом с домом церковь, почти не заходил туда. И только здесь они нашли дорогу к храму и остались в нем.
Конечно, бывает, и, увы! нередко, что человек, хорошо устроившись в материальном плане, теряет интерес к вере и понимание необходимости быть в Церкви. Радостно при этом отметить и то, что появляются семьи очень обеспеченные, которые при этом остаются глубоко верующими.
– Как устроена жизнь прихода, как происходит общение прихожан?
– В этом плане мы вряд ли можем говорить о чем-то оригинальном. Мы вместе паломничаем, что очень сближает людей. У нас есть много различных образовательных инициатив, например каждую среду в храме идет беседа священника с прихожанами на евангельскую тему. Два раза в месяц мы проводим встречи с молодежью, во время которых горячо обсуждаются ее проблемы. У нас есть богословские курсы для тех, кто хочет более углубленно заниматься изучением своей веры. Есть воскресная школа, в ней две группы: для малышей и для старших ребят, с которыми общаются священники. Мы стараемся делать все, что можем. На всех будничных богослужениях, потому что в воскресенье это невозможно из-за большого числа людей, мы пьем чай после литургии и разговариваем. Один раз в год, в мае, мы выезжаем из города семейным лагерем. В этом лагере принимают участие семьи, и родители вместе с детьми могут и помолиться, и поиграть, и позаниматься спортом, и просто поближе познакомиться друг с другом. Этот лагерь очень сильно сближает как взрослых, так и детей. Есть и другие идеи, которые объединяют людей, помогают им сообща работать, реализовываться творчески, например созданная при храме веб-студия.
– Ваши прихожане участвуют в социальном служении. Расскажите об этом подробнее?
– Единой развернутой социальной системы при приходе не существует, но довольно часто возникают различные проблемы у прихожан, и тогда мы даем объявления и собираем какую-то посильную помощь. Иногда прихожане собирают посылки для людей, находящихся в тюрьме. Были случаи, когда нам приходилось помогать отправлять на родину почивших людей, которые выразили при жизни желание быть погребенными в родной земле. Исполнить это желание довольно дорого, деньги собирались всем приходом. Есть еще спонтанное движение, связанное с помощью тем, кто приезжает из России на лечение в Германию: встретить человека, найти, где разместить, купить необходимые продукты, оказать помощь переводчика. Но самое главное – окружить оказавшегося в чуждой среде человека теплотой и заботой, которые больше всего нужны в такой момент. Пока движение не оформилось, приходится каждый раз собирать готовых помочь прихожан. Членами общины основана патронажная служба «Покров», которая заботится о многих наших прихожанах.
– Скажите, отец Сергий, многие ли изъявляют желание креститься? И как вы готовите к крещению?
– Практически каждую субботу и воскресение в храме совершается крещение. Сейчас сложилась такая практика, что, когда люди приходят в храм и интересуются, какие требования существуют для крещения, я беру у них электронные адреса, отправляю им наши пожелания, список литературы, с которой необходимо ознакомиться, и после этого мы встречаемся с уже подготовленными для разговора людьми. Иногда бывает достаточно одной беседы перед крещением. И по ходу совершения таинства мы объясняем и рассказываем суть происходящего.
– Вы служите литургии на немецком языке. Это объясняется ростом числа немцев среди прихожан?
– Конечно, число немцев среди прихожан растет, но все равно это еще маленькая группа. Основное число православных немцев в городе посещают приход РПЦЗ в Гамбурге. Один из священников там немец, и он совершает раз в месяц богослужение на немецком языке. Есть еще один небольшой немецкоязычный приход. Наши немцы – это либо те, кто прикипел душой к нашему приходу, либо супруги кого-то из наших прихожан. Хоть их и немного, но все равно каждую третью субботу месяца мы совершаем для них богослужение на немецком языке. И поскольку объявление об этой службе есть и на сайте нашего прихода, и на дверях храма, об этом узнают многие ближайшие жители, и они, даже не будучи православными, приходят послушать службу и погрузиться в мир православного богослужения.
Сейчас все больше встречается молодых людей из эмигрантских семей, которые почти не говорят по-русски, поэтому им легче воспринимать богослужение по-немецки. Есть дети, с которыми их родители не занимаются русским языком, и поэтому они его быстро теряют. Я знаю детей, приехавших в Германию позднее, чем я, и сегодня они с огромным трудом подбирают слова для исповеди, а иногда и вовсе отказываются говорить на родном языке и исповедуются по-немецки. Поэтому мы должны быть реалистами и понимать, что наша община в дальнейшем все больше и больше будет становиться немецкоязычной. Причем не только за счет местных немцев, но в основном из-за ассимиляции и потери русского языка в среде детей наших прихожан. Мы, конечно, этому сильно сопротивляемся и призываем прихожан более серьезно относиться к русскому языку своих детей.
– Как воспринимается Православие выхолощенным европейским сознанием?
 |
– Очень трудно проникнуть в сознание немца. Бывает, стоит перед тобой человек, и ты чувствуешь, что его душа для тебя совершенно закрыта, и то, о чем он думает, невозможно постичь даже в малой степени.
Но, безусловно, есть большой интерес к Православию. Немцам очень нравится церковное пение, им очень интересны русские иконы, хотя они и воспитаны в духе неприятия икон. Всем заходящим в наш храм немцам нравится наш фресковый иконостас[1]. Немцы очень сильно чувствуют этот синтез культур в православном храме, о котором говорил священник Павел Флоренский. Поэтому есть интерес, уважение и любопытство, но некоторая дистанция сохраняется, и они довольно часто побаиваются ее сокращать.
– Ощущается ли попечение о приходе праведного Иоанна Кронштадтского – небесного покровителя храма и общины?
– Эта помощь очень огромна и ощущается буквально физически. Не хотелось бы впадать в экзальтацию, но приведу маленький пример. Когда необходимо было проводить капитальные ремонтные работы в приобретенном храме и не было средств на это, я обошел всех людей, которые потенциально могли бы помочь, и понял, что собрать даже малую часть суммы нереально. Как-то вечером я подошел к иконе праведного Иоанна Кронштадтского и сказал: «Видишь, отче, я обошел всех, наверное, теперь твоя очередь». Через две недели после этого пришел человек и сказал, что он хочет и будет помогать. И, действительно, без его помощи было бы невозможно сегодняшнее воссоздание красоты церкви. Он и по сей день продолжает помогать. Все мы видим, что главные импульсы становления нашего прихода – это заслуга святого праведного отца Иоанна.
Поскольку сам отец Иоанн был социально активным человеком, то и нас он побуждает становиться такими же. Хоть мы и не имеем единой социальной структуры, но социальная работа на приходе активна. Иногда понимаешь, что уже вроде бы и сил нет, но ощущаешь, что это опять отец Иоанн ставит перед тобой очередную задачу, и все решается как-то и вплетается в жизнь общины. Наверное, даже можно говорить о некоем стиле Кронштадтского батюшки, который прослеживается во всех Иоанновских приходах. Я не знаю ни одного такого прихода, который бы не занимался социальной, благотворительной и образовательной деятельностью (настоятели всех храмов святого Иоанна Кронштадтского собирались в прошлом году в Иоанновском монастыре в Санкт-Петербурге на празднике «Прииди и виждь»). Всех своих пастырей батюшка Иоанн заставляет активно этим заниматься, при этом беря основную работу на себя. За что ему наша сыновняя благодарность!