Один дух должны мы быть с Господом — дух святыни, дух любви, благости, кротости, долготерпения, милосердия. Кто не имеет этого духа в себе, тот не Божий. Итак я должен быть любовь, единая любовь, всех считать за одно. Да вси едино будут [Иоан. 17, 21]. Буди! Господи, помоги!
Что сделал для нас ничтожных, неблагодарных и злонравных Владыка живота нашего? С небес сошел, в нашу плоть облекся, чудеса многоразличные сотворил, пострадал, кровь всю излил, умер, во ад сошел, сатану связал, ад разорил, узников ада связанных разрешил и на небеса возвел, из мертвых воскрес, да нас воскресит с Собою. Исполним Его завещание предсмертное: да любим друг друга, станем прилежать к исполнению и прочих Его заповедей и не станем оскорблять Его своеволием и противлением, Господи, помоги!
Исповедываться во грехах чаще надо для того, чтобы поражать, бичевать грехи открытым признанием их и чтобы больше чувствовать к ним омерзение. Подумай, человек, в какую беду вверг нас грех дерзновенный и что сделал для нашего спасения Владыка Христос, Сын Божий; помни Его воплощение, добровольное самоистощание, Его обращение с человеками, речи Его, чудеса Его, насмешки над Ним, ругательства, заплевания, биения, заушения, наконец поноснейшее распятие на кресте, смерть и погребение и из мертвых воскресение. Помни, что Он сделал для нас для избавления от вечных мук и чего Он требует от тебя за это: чтобы ты всего себя предал Ему; жил не себе, а для Него, исполняя Его заповеди. Избегай того, что ввергает нас в грех: похоти плотской, похоти очес и гордости житейской; распинай плоть со страстьми и похотьми; терпением спасай душу свою; люби Бога и ближнего, как себя.
Бог Сына Своего Единородного не пощадил для человека, — чего же после этого мы пожалеем для ближнего: пищи ли, пития ли, одежды ли для его одеяния, денег ли на его различные нужды? Одним много, другим мало дает Господь для того, чтобы мы промышляли друг о друге. Так устроил Господь, что если мы щедрыми дарами Его благости охотно делимся с другими, то они служат в пользу души и тела, раскрывая наши сердца для любви к ближним, а умеренностью употребления их служа и в пользу тела, которое не пресыщается и не обременяется ими. А если мы самолюбиво, скупо и с жадностью употребляем только сами и жалеем их для других, то они обращаются во вред душе и телу, нам самим: во вред душе, потому что жадность и скупость закрывают сердце для любви к Богу и к ближнему и делают нас отвратительными самолюбцами, усиливая в нас все страсти, и потому что жадность производит в нас пресыщение и расстраивает преждевременно наше здоровье.
Любовь долготерпит [1 Кор. 13, 4], т.е. не вдруг карает согрешающего, но терпеливо сносит его падения, вразумляя и наказуя его, между тем как свойство злобы — вдруг поражать противника или делать его несчастным, ввергая его в крайность. Удивительно, как мы злы и нетерпеливы! Согрешил брат, и мы не жалеем о том, что он грешит, не плачем из братской любви о его вольном безумии, о его увлечении, а злобимся на него, презираем его за его прегрешения, между тем как сами, может быть, или были виноваты в том же, и нам снисходительно прощали наши вины, и только благодаря снисходительности начальства мы наконец кое-как оправились от своих падений или пристрастий и пороков и сделались к чему-нибудь годными людьми; если даже теперь мы бываем виноваты в том же, только не так грубо, как согрешающий брат, значит тоже подлежим и мы ответственности, то как не снисходить к согрешающим братьям. Но наказывая других за грехи и преступления, надо помнить и свои слабости, свои пороки и страсти, бывшие или существующие, и любя, жалея и долготерпя наказывать подчиненных, а не с озлоблением, безжалостно и нетерпеливо, поспешно. С кротостью наказующу противныя, еда како даст им Бог покаяние в разум истины, и возникнут от диаволъския сети, живи уловлени от него, в свою его волю [2 Тим. 2, 25, 26]. Не напрасно первым признаком любви нашей к ближнему Апостол поставил долготерпение и милосердие: любовь долготерпит, милосердствует [Кор. 13, 4]: ибо всякий человек немощен, слаб, опрометчив, удобопреклонен ко всякому греху, но и при всем том легко может одуматься, восстать, раскаяться при благоприятных условиях; и потому надо быть терпеливым к его немощам и погрешностям, как желаем сами, чтобы другие были снисходительны к нашим немощам и видя, как бы не видели их и не замечали их. Впрочем там, где грех вредно действует на других, или где он соединен с опущением обязанностей по службе, или где он принимает большие размеры, — там требуется немедленная строгость к обузданию и прекращению его или удаление вредного человека из среды людей благонамеренных. Измите злого от вас самих [1 Кор. 5, 13].
Скупец вещи ценит, а человека не ценит, которому вещи нужны; вещи жалеет, а человека не жалеет, хотя человек бесценное существо. Себе не жалко, а другому жалко; себя любит, а другого нет. Но все вообще сор и вода. Все для всех — Господь неистощимый, все покоривший под ноги человеку как прах и сено, весь мир.
Как я пристальнее посмотрю на иных нищих и несколько поговорю с ними, так вижу, какие они любезные, кроткие, смиренные, простосердечные, искренно доброжелательные, нищие телесно, но богатые духовно; они посрамляют меня, грубого, гордого, злого, презорливого и раздражительного, лукавого, хладного к Богу и людям, завистливого и скупого. Это истинные друзья Божии! И враг, знающий их душевные сокровища, возбуждает в рабах своих, гордых богачах, презрение к ним и злобу и готов их стереть с лица земли, как будто они не по праву живут на ней и ходят по ней! О, друзья Бога моего, бедные братья мои! вы истинные богачи по духу, а я истинно нищий, окаянный и бедный. Вы заслуживаете истинного уважения от нас, обладающих в изобилии благами мира сего, но нищих и скудных делами добродетели: воздержания, кротости, смирения, незлобия, искренности и горячности к Богу и ближнему. Господи! научи меня презирать внешнее и все око ума своего обращать внутрь и ценить внутреннее, презирая внешность. Это же даждь мне наблюдать и по отношению к богатым и сильным мира сего.
Сердце наше есть как бы мрачная земля; Евангелие есть как бы солнце, просвещающее и оживотворяющее сердца наши. Воссияй в сердцах наших истинное солнце правды Твоей, Господи!
Причащаясь Св. Таин, о иерее, говори в сердце: грядеши ко мне, Жизнодавче, исхитить меня из челюстей адского змия, очистить меня от скверны страстей, умиротворить мятущееся сердце мое, оживотворить умерщвленную душу мою, возвеселить скорбный и унылый дух мой; грядешь напитать меня, гладом греховным томимого, одеть меня, обнаженного от всякой добродетели, укрепить меня немощного, почтить меня бесчестного, возвеличить меня низкого, облагородить меня презренного, просветить меня темного. Всякое благодеяние даруешь мне: благодарю Тебя, Премилосердый!
Какое величие христианина и наипаче христианского священника: он — едино со Христом и Спасителем Богом (чрез Св. Тайны)!
